Обращаясь в суд с иском, истец просила изменить формулировку основания увольнения.

Исковые требования мотивированы тем, что во время работы врачом-терапевтом трудоспособность истца была частично утрачена, что было подтверждено индивидуальной программой реабилитации и абилитации инвалида, представленной до увольнения истцом работодателю. Истец подала заявление об увольнении по собственному желанию в связи с ухудшением состояния здоровья, однако ответчик уволил ее по пункту 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ (по инициативе работника). Истец считала, что ответчику следовало уволить ее по пункту 8 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ (отказ работника от перевода на другую работу, необходимого ему в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, либо отсутствие у работодателя соответствующей работы).

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что совокупность необходимых условий для увольнения истца Д. по пункту 8 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ отсутствовала, в связи с чем оснований для прекращения трудового договора по пункту 8 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ с истцом Д. у работодателя не имелось.

Не согласившись с решением суда первой инстанции, истец подала апелляционную жалобу, в которой просила отменить решение районного суда и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме, ссылаясь на то, что индивидуальная программа реабилитации или абилитации инвалида является заключением СМЭ о состоянии здоровья истца, в котором указано на частичную трудоспособность.

Судебная коллегия не согласилась с доводами апелляционной жалобы истца, поскольку индивидуальная программа реабилитации и абилитации инвалида не является медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актам Российской Федерации, на основании которого работодатель имеет право уволить работника по пункту 8 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ, и не соответствует утвержденной форме медицинского заключения, а, следовательно, не может подменять собой заключение экспертизы профессиональной пригодности работника, которая направлена на определение пригодности или непригодности работника к выполнению им отдельных видов работ.

Индивидуальная программа реабилитации и абилитации инвалида, выданная истцу, не содержит выводов о профессиональной непригодности последней занимаемой должности врача-терапевта участкового, в ней указаны лишь противопоказания к работе при определенных условиях с учетом установленной истцу второй степени способности к трудовой деятельности.

Таким образом, увольнение истца по собственному желанию (пункт 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ) было произведено ответчиком с соблюдением требований действующего трудового законодательства и на основании поданного истцом заявления об увольнении по собственному желанию.

Решение суда первой инстанции оставлено без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения.